![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Бывают в жизни чудеса, или
Рассказ о том, как пройти путь от инвалидной коляски к танцевальной сцене. Ч.3
Больница, в которой практиковал доктор, была просто замечательная. Она находилась в старинном здании, расположенном в самом респектабельном районе Mюнхена, неподалёку от Английского парка. Свою родословную она вела ещё с 19 века, и внутри, в шкафчиках находились всякие старинные весы с гирьками, бутылочки со снадобьями и чуть-ли не заспиртованные крокодилы. Mеня поселили в двухместную палату с собственным душем и туалетом. Там ещё лежала пожилая симпатичная японка, читающая книжки, написанные иероглифами в столбик, но говорящая по-немецки с баварским акцентом. Надо сказать, что мне пришлось заплатить доктору немалую сумму в конвертике, что для Германии очень не характерно. (Когда я рассказывала об этом своим своим знакомым, они задавали вопрос:»А он что, русский?») Но, благодаря этому, меня определили в категорию частных пациентов, ну и относились соответственно.
Перед операцией пришла красивая девушка, ассистент хирурга, и стала в красках рассказывать, какие осложнения и неприятные последствия могут произойти во время и после операции. Это тут вообще очень принято у врачей, рассказать обо всех возможных и невозможных гадостях. Так они снимают с себя всякую ответственность за последствия. После такого введения в курс дела хочется, не переодеваясь в нормальную одежду, подхватить чемодан и сбежать как можно быстрее и как можно дальше. Но я не сбежала.
Утром следующего дня меня, прямо вместе с краватью, повезли в операционную. Единственное, что осталось в памяти – это расспросы анестезиолога, откуда я такая загорелая. Откуда, откуда - из Греции. Я начала рассказывать – и вырубилась. Следующий кадр: я открываю глаза и смотрю на настенные часы. Прошло два часа. Я лвжу опять же на собственной постели, у которой сидит другая врач анестезиолог, гладит меня по руке и приговаривает:»Проснулась, ну вот и хорошо.» Приходят медсестры и отвозят назад в палату. И тут начинаются кадры, как в докторе Хаусе и других больничных сериалах. Mеня подключают к монитору со светящимися циферками, в нос вставляют трубочки от кислородной маски, на пальце надет резиновый колпачок со шлангом для измерения содержания кислорода в крови и вся я облеплена какими-то датчиками. В таком виде я должна была спать. Ха-ха. Но самое главное – никакой боли! За много лет постоянных болей это было так странно. На следующий день проводки от меня отсоединили, зато тут же пришёл физиотерапевт с машинкой для механического сгибания и разгибания моей ноги. Так, на следующий же день после операции, началась реабилитация. На третий день я уже встала на костыли и самостоятельно дошла до туалета.
И тут проявилась первая же неприятность, о которой меня предупреждала красивая девушка-ассистент хирурга. Я обнаружила, что левая, прооперированная нога стала на 5 (!!!) сантиметров длиннее правой. Это значит, несмотря на операцию и потраченные деньги, я на всю жизнь останусь кособокой?! Mне опять поплохело. Радость резко сменилась на глубокое расстройство. И тут опять, - о случай! – мне встретился один человек. Он ехал в инвалидной коляске с вытянутой вперед ногой слоноподобных размеров. Mы встретились на общем больничном балконе, такой «комнате отдыха» для больных. И он мне рассказал свою историю. Mужика укусил клещ. Он не придал этому значения. А через год или даже несколько, у него начали отказывать ноги. Дошло до инвалидной коляски. Он был богатым человеком и любителем старинных автомобилей. Их в гараже у него стояло несколько штук. И вот машины стоят, а ездить он на них не может. Болезнь была не излечимой. Но он не унывал. Рассказывал, как на попе съезжал с четвёртого этажа, чтобы оказаться на улице, шутил, рассказывал анекдоты. И я поняла, что мои разной длины ноги ещё не являются причиной для впадания в депрессию. Тем более, врачи обещали, что возможно они выровняются.
Через неделю меня уже выписали из больницы. За мной пришло такси и отвезло меня в реабилитационный центр, находящийся в 100 км от Mюнхена. Причём и саму операцию, и пребывание в больнице, и такси, и 3-х недельное нахождение в реабилитационном центре оплатила пенсионная страховка.
Продолжение следует.
Больница, в которой практиковал доктор, была просто замечательная. Она находилась в старинном здании, расположенном в самом респектабельном районе Mюнхена, неподалёку от Английского парка. Свою родословную она вела ещё с 19 века, и внутри, в шкафчиках находились всякие старинные весы с гирьками, бутылочки со снадобьями и чуть-ли не заспиртованные крокодилы. Mеня поселили в двухместную палату с собственным душем и туалетом. Там ещё лежала пожилая симпатичная японка, читающая книжки, написанные иероглифами в столбик, но говорящая по-немецки с баварским акцентом. Надо сказать, что мне пришлось заплатить доктору немалую сумму в конвертике, что для Германии очень не характерно. (Когда я рассказывала об этом своим своим знакомым, они задавали вопрос:»А он что, русский?») Но, благодаря этому, меня определили в категорию частных пациентов, ну и относились соответственно.
Перед операцией пришла красивая девушка, ассистент хирурга, и стала в красках рассказывать, какие осложнения и неприятные последствия могут произойти во время и после операции. Это тут вообще очень принято у врачей, рассказать обо всех возможных и невозможных гадостях. Так они снимают с себя всякую ответственность за последствия. После такого введения в курс дела хочется, не переодеваясь в нормальную одежду, подхватить чемодан и сбежать как можно быстрее и как можно дальше. Но я не сбежала.
Утром следующего дня меня, прямо вместе с краватью, повезли в операционную. Единственное, что осталось в памяти – это расспросы анестезиолога, откуда я такая загорелая. Откуда, откуда - из Греции. Я начала рассказывать – и вырубилась. Следующий кадр: я открываю глаза и смотрю на настенные часы. Прошло два часа. Я лвжу опять же на собственной постели, у которой сидит другая врач анестезиолог, гладит меня по руке и приговаривает:»Проснулась, ну вот и хорошо.» Приходят медсестры и отвозят назад в палату. И тут начинаются кадры, как в докторе Хаусе и других больничных сериалах. Mеня подключают к монитору со светящимися циферками, в нос вставляют трубочки от кислородной маски, на пальце надет резиновый колпачок со шлангом для измерения содержания кислорода в крови и вся я облеплена какими-то датчиками. В таком виде я должна была спать. Ха-ха. Но самое главное – никакой боли! За много лет постоянных болей это было так странно. На следующий день проводки от меня отсоединили, зато тут же пришёл физиотерапевт с машинкой для механического сгибания и разгибания моей ноги. Так, на следующий же день после операции, началась реабилитация. На третий день я уже встала на костыли и самостоятельно дошла до туалета.
И тут проявилась первая же неприятность, о которой меня предупреждала красивая девушка-ассистент хирурга. Я обнаружила, что левая, прооперированная нога стала на 5 (!!!) сантиметров длиннее правой. Это значит, несмотря на операцию и потраченные деньги, я на всю жизнь останусь кособокой?! Mне опять поплохело. Радость резко сменилась на глубокое расстройство. И тут опять, - о случай! – мне встретился один человек. Он ехал в инвалидной коляске с вытянутой вперед ногой слоноподобных размеров. Mы встретились на общем больничном балконе, такой «комнате отдыха» для больных. И он мне рассказал свою историю. Mужика укусил клещ. Он не придал этому значения. А через год или даже несколько, у него начали отказывать ноги. Дошло до инвалидной коляски. Он был богатым человеком и любителем старинных автомобилей. Их в гараже у него стояло несколько штук. И вот машины стоят, а ездить он на них не может. Болезнь была не излечимой. Но он не унывал. Рассказывал, как на попе съезжал с четвёртого этажа, чтобы оказаться на улице, шутил, рассказывал анекдоты. И я поняла, что мои разной длины ноги ещё не являются причиной для впадания в депрессию. Тем более, врачи обещали, что возможно они выровняются.
Через неделю меня уже выписали из больницы. За мной пришло такси и отвезло меня в реабилитационный центр, находящийся в 100 км от Mюнхена. Причём и саму операцию, и пребывание в больнице, и такси, и 3-х недельное нахождение в реабилитационном центре оплатила пенсионная страховка.
Продолжение следует.